:buba: До начала рабочего дня оставалось все меньше времени. Керри понимала, что теперь они уже точно опоздают, но… не могла заставить себя выйти из спальни. Вчерашний поцелуй не шел у нее из головы. А как на него реагировать, она и вовсе не представляла! Поначалу виделось единственно-верное решение: признать в нем ошибку и забыть. Но вот чем дольше она думала об этом…
– Керри? Ты не собираешься ехать на работу? – стук в дверь и голос Роберта почти вынудили ее спрятаться под кроватью. Черт! И сколько она будет продолжать вести себя так, словно ей шесть лет?!
Глубоко вдохнув, словно перед прыжком в холодную воду, Керри взяла сумочку и решительно распахнула дверь.
– Извини… я немного потеряла счет времени…
– Немного? – Романо, иронично приподняв брови, окинул ее взглядом. – Хорошо, что у меня операция не с самого утра. Вот уж не думал, что ты не умеешь следить за временем… всегда считал тебя на редкость пунктуальной.
– Так и есть. Хм… обычно.
– Понятно… – протянул он и кивнул в сторону кухни. – Раз уж мы все равно опоздали, то…
– Я не буду завтракать! – Керри не дала ему договорить. Ей совсем не хотелось, чтобы он сидел напротив нее и все время, пока она будет есть, отпускал свои дурацкие шуточки! Малопривлекательная перспектива!
– Тогда выпей кофе… хотя бы! Потому что таким путем запросто можно довести себя до полного истощения!
– Вот еще! И вовсе я не тощая! – откликнулась она и инстинктивно выпятила грудь вперед.
Роберт неопределенно хмыкнул и с подчеркнутым интересом принялся изучать узор на ее обоях. Только сейчас она с изумлением осознала, что вчерашний поцелуй вызывает чувство неловкости не только у нее.
– Э… да… давай вместе… то есть… я пойду сварю кофе! – торопливо сказала Керри. По стеночке, стараясь не задеть Романо в узком коридорчике, она прошмыгнула в кухню, как никогда жалея, что не додумалась врезать замок в кухонную дверь.
Остановившись на пороге, Роберт наблюдал за неуклюжими действиями Уивер.
Просыпав кофе из банки и едва не обварившись кипятком, она поочередно выронила свою и его чашки из рук, после чего еле удержалась на ногах, ударившись бедром о стул и свалив его на пол.
– Черт… – пробормотала она, почти ненавидя Романо и не зная, куда деться от его взгляда. 
– Послушай, что бы ты обо мне не думала… я не кусаюсь! – восприняв ее ругательство, как приглашение к действию, Роберт шагнул вперед, вернул на место опрокинутый ею стул и, двумя пальцами взяв ее за подбородок, заставил встретиться с собой взглядом.
– Я выгляжу сейчас полной дурой?
– Главное, что ты не выглядишь тощей дурой! – неловко пошутил он, и оба нервно рассмеялись.
– То… то, что произошло вчера… – начала было Керри, но, растеряв решимость к середине фразы, замолчала.
Видя растерянность женщины, Роберт решил взять инициативу в свои руки. Его пальцы все еще удерживали ее за подбородок. Положив свободную руку ей на талию, Романо наклонился к ее лицу.

В последний момент решимость Роберта испарилась.
Вместо того чтобы поцеловать ее в губы, как собирался, он резко изменил траекторию движения и неловко ткнулся губами в ее щеку.
– Замечательно, Роберт… ты своего добился! Я снова чувствую себя неуклюжим подростком!
Сомневаясь, как реагировать на смех Керри, Романо пристально посмотрел ей в глаза.
– Я… я не был уверен, что ты этого хочешь.
– Чувствовать себя подростком?
– Прекрати! Ты меня поняла!
– Ладно! – весело сказала Керри и, высвободившись из его рук, уселась за стол. Сделав пару глотков кофе, она снова рассмеялась и указала рукой на свободный стул. – Присаживайся, пожалуйста! Кофе почти остыл, а твою операцию никто не отменял.
Внезапная веселость Керри удивляла и даже немного пугала. И главное: он слабо представлял себе, как с ней такой себя вести. 
– Спасибо, – осторожно ответил Романо и уселся на предложенное место.
– Так какие у нас планы на вечер? – невозмутимо, как о чем-то само собой разумеющемся, спросила она. И он чуть не подавился остывшим кофе.
– Какие… у нас… хм… планы?
– Я просто хотела поменять привычную программу. Тебе еще не надоело спать в моем кресле?
– Я не спал в твоем кресле… сегодня…
– Ну и завтра тоже не стуит! А вообще, я говорила не об этом. Раз уж ты все равно каждый вечер обнаруживаешься на моем пороге… почему бы нам не внести во все это немного разнообразия?   
– Во все это?
– Не пытайся меня смутить! – отставив пустую чашку в сторону, засмеялась Керри и, поставив локти на стол, опустила голову на сомкнутые ладони. – Мой лимит смущения на это утро уже исчерпан! Я имела в виду, что мы могли бы куда-нибудь сходить. Ты и я… как тебе такая мысль? Не пугает?
Мысль его не пугала. Кто его пугал, так это она сама.
– Я… – он прокашлялся и в два глотка опустошил свою чашку. – Если мы хотим попасть на работу сегодня, то нужно ехать. А мне еще надо заехать домой.
И пока она не предложила ему для удобства перевезти к ней свои вещи, а что-то подсказало Роберту, что она способна и на бульшие безумства, он вскочил на ноги и протянул ей руку.
– Поехали?
Приняв его помощь, она поднялась на ноги. Однако с места не сдвинулась.
– Что?! – ее немигающий взгляд начинал его нервировать.
– Ты не переносишь, когда женщина берет инициативу на себя? Или… просто не привык к этому?
– Я не привык опаздывать! Ты собираешься ехать на работу?
– Мы поедем… через пару минут… – ее рука все еще покоилась в его ладони. Сделав шаг вперед, она приблизилась к нему вплотную. Позади него стояла плита. Отступать было некуда. – Давай сразу обговорим… ммм… детали. Сейчас у меня не лучший период в жизни. Мне, действительно, нужна защита. Я не настолько безумна, чтобы не понимать этого. И я плакала перед тобой. Мы оба об этом помним. Но… я не та женщина, которая идет по жизни, опираясь на сильное мужское плечо. Понимаешь, о чем я? Так что… если тебе нужна слабая женщина… такая, что будет заглядывать тебе в рот и ждать указаний, то, вероятно, лучше всего тебе будет завести еще одну личную секретаршу. С расширенными функциями.
– А ты можешь предложить лучшую альтернативу?
– Если честно, я собиралась предложить ее еще вчера вечером, но… ты так рьяно рвался оперировать сегодня утром, что… все, что я смогла тебе предложить, свежее белье и свой диван.
– А если совсем честно? Ты ведь была напугана не меньше меня! – он улыбнулся и наклонился к ее лицу.
– А уж если совсем-совсем честно… сейчас я напугана еще больше. Я не собиралась заводить отношения… тем более в такой момент. И тем более…
– … со мной, – закончил за нее Роберт и, подняв вверх свободную руку, тыльной стороной ладони погладил ее по щеке. – Ты думаешь, я собирался заводить отношения с… психически неуравновешенной женщиной, которой ничего не стоит проломить тебе череп первым подвернувшимся под руку предметом?
– Да-да, и бывший муженек которой с радостью отправит на тот свет и ее, и тебя!
– И ведь должна же была она довести этого бывшего мужа до того, чтобы единственной целью в жизни для него стало ее убийство…
– Как видишь, довела. И? Мы двигаемся дальше? Или ты продолжаешь рваться на операцию?
– А совместить мы никак не сможем? – в тон ей ответил он и, взглянув на часы, не удержался от сдавленного проклятия. – Черт… домой мне уже не заехать!
– Никто ничего не заметит! Кто сказал, что ты обязан каждый день приходить в новом костюме?! И… Господи!!! Ты, в конце концов, меня поцелуешь?! Или будешь ждать письменного разрешения?!
– Невыносимая женщина! И дернул же меня черт с тобой связаться! – Роберт рассмеялся и привлек ее к себе. Их губы встретились…

Элизабет повторила вопрос, подождала пару минут… и только когда Романо ответил ей с третьего раза что-то совершенно невразумительное, она, наконец, взглянула на него повнимательнее.
– Роберт, с тобой все в порядке?
– А? – он продолжал перебирать на столе бумаги, даже не вглядываясь в их содержимое.
– Я спрашиваю…
– Да, я тоже слышал, что к выходным обещают потепление. И слава Богу, я тебе скажу! У тебя все?
– Э… у меня все… – медленно произнесла Элизабет и, пожав плечами, поднялась на ноги. Она еще утром заметила странности в его поведении: столь несвойственную Романо рассеянность, непривычную молчаливость… и он только и делал, что улыбался и соглашался со всеми вокруг. Причем, абсолютно не вслушиваясь в то, что эти самые все ему говорили. Поначалу Кордей грешила на накопившуюся усталость… все они работали в авральном режиме: операция следовала за операцией, а административные проблемы сами себя не решали. Но сейчас… сейчас что-то подсказывало ей, что усталость здесь совсем не причем.
– Я подготовлю отчет ближе к вечеру, – сказала она, повернувшись к нему от двери.
Романо промолчал, и Кордей отнюдь не была уверена, что он ее услышал.
Вздохнув, она закрыла за собой дверь.

***

Роберт швырнул документы в папку. Папка со свистом полетела в ящик стола.
Скрестив пальцы, он некоторое время сосредоточенно смотрел в пространство. Затем Романо посмотрел на часы. Еще немного посидел, вглядываясь в никуда. Пальцы начали отбивать барабанную дробь по краю стола. Взгляд на часы. Нервный стук пальцев по дереву. И снова: стрелки часов, намертво примерзшие к все тем же цифрам…
Неожиданно для самого себя он надавил на кнопку селектора.
– Салли, будь добра, вызови ко мне доктора Уивер, – произнес Романо, услышав вежливый голос секретаря.
Отключив связь, он устало потер виски. Черт… и чем он занимается в рабочее время?!
Роберт вспомнил странный взгляд Кордей. Интересно, что она о нем подумала? Спасибо, санитаров не вызвала!
Рабочий день не задался с самого утра. После того, как ему удалось во время операции чудом не отправить пациента на тот свет, Роберт честно постарался сосредоточиться на административных делах. Не вышло. Из совещания с Кордей он не запомнил ни единого слова. Подписал неизвестно что. А потом несколько часов пытался заполнить непонятно какие документы.
И вот… дотянув до пяти вечера, он сломался.
Вытащив папку из ящика, Романо раскрыл ее и пару секунд тупо пялился в ее содержимое. Через минуту папка полетела обратно. Ящик с громким стуком захлопнулся.
Упершись локтями в стол и сцепив перед лицом пальцы, Роберт принялся гипнотизировать дверь.

– У нас творится что-то невообразимое! Я уже вызвала всех, кого смогла, но… врачей просто не хватает! Я уже близка к тому, чтобы усадить Ковача на каталку и заставить принимать легких больных! – с порога начала Керри, не дождавшись ухода секретаря.
– Может быть, стоит закрыть отделение для приема тяжелых больных? – постаравшись скрыть улыбку, сказал Романо. Она так напоминала взъерошенного воробушка, что он с большим трудом удержался от смеха.
– Уже! – она вскинула руки и обернулась на закрывшуюся за секретаршей дверь. – У нас на самом деле запарка. У тебя ко мне что-то срочное?
– Угу, – кивнул он и, обогнув стол, подошел к ней. – Дело, не терпящее отлагательств.
Она засмеялась, когда его губы коснулись ее шеи.
– Ты отдаешь себе отчет, что рабочий кабинет – не лучшее место для таких вот дел?
Роберт пожал плечами и, расстегнув несколько пуговиц на ее халате, запустил руки ей под кофточку.
– Эй! – Керри попыталась высвободиться из его рук. Ее встревоженный взгляд снова метнулся в сторону двери. – Твоя секретарша может войти в любую…
Его губы заставили ее замолчать. Лишь на мгновение он прервал поцелуй для короткого ответа.
– Она не войдет.
– Кто-нибудь…
– Нет, – односложно ответил  Романо. Забрав из ее рук костыль, он бросил его на пол. Громкий стук, сопроводивший его падение, послужил для обоих сигналом к действию. Одновременно шагнув друг к другу, они слились в долгом поцелуе, в котором не осталось ничего от прежней осторожности.
Не отрываясь от своего занятия, он развернул ее на 180° и, приподняв ее за талию, усадил на край стола. Она протестующе вскрикнула, когда что-то острое уперлось ей в поясницу. Двумя быстрыми движеньями руки он расчистил для нее место, даже не заметив, как перевернулась почти полная чашка кофе, выплеснувшая на стол все свое содержимое.
Ее ноги обвились вокруг него, в то время как пальцы отчаянно сражались с пуговицами его рубашки. Несколько секунд в кабинете слышалось лишь прерывистое дыхание обоих. Она уже ухватилась за ремень на его брюках, когда…
– Доктор Романо. Пришла доктор Кордей. Вы ее примете?
Услышав рядом с собой голос секретарши Романо, Керри лишь чудом удержалась от крика. Зажав рот рукой, она расширившимися глазами уставилась в лицо Роберта.
Несколько секунд он собирался с мыслями. Затем его взгляд сместился на мигающую лампочку селектора.
– Пусть она подождет, спасибо, – откашлявшись, выдавил Романо.
Оба медленно начинали приходить в себя.
– Черт… и что она к тебе все время таскается? – пробормотала Керри, внезапно заметив, что ее одежда подозрительно мокрая.
– По… по работе… Твою мать! Ты только посмотри вокруг! – Роберт сдавленно выругался, окинув взглядом раскуроченный стол.
– Ты лучше на себя посмотри! – сказала Керри и со стоном оттолкнула его от себя. – Все… теперь вся больница узнает, что мы… что… Черт!!! Только не говори, что у тебя на столе стояла чашка с… Черт! Черт!!! ЧЕРТ!!! Запри дверь, и я никуда отсюда не уйду! Никогда!
– Что у тебя… Твою мать! – развернув ее спиной к себе, прошептал он. На ее халате красовалось здоровенное мокрое пятно. – Наверное, я случайно опрокинул чашку…
– Замечательно! Просто великолепно, Роберт! Уже завтра народ принесет с собой распятья и осиновые колья! Только представь, как больница среагирует на союз двух своих главных демонов?! – ее взгляд задержался на воротничке его рубашки. – Роберт, я не хочу тебя расстраивать, но ты весь в губной помаде.
– Что?! Но… твою мать! Черт бы тебя побрал, Керри! Ну какого дьявола тебе взбрело в голову так ярко накрасить губы?!! И что мы будем делать?! А?!! Запремся здесь и не выйдем до скончания века?!!
Внезапно Керри расхохоталась.
– Что? – он удивленно уставился на нее. – Если у тебя истерика, я отказываюсь с тобой возиться! Успокойся, или мне придется дать тебе пощечину!
– Нет! – не в силах совладать со смехом, Керри вскинула руки вверх. – Я… я в норме… Господи! Я не могу поверить, что это произошло со мной…
– Послушай! Это совсем не смешно. Мы не можем держать Элизабет в приемной дольше пяти минут. Поэтому возьми себя в руки, и давай хоть как-то приведем себя в порядок… Керри! Может, ты объяснишь мне, что смешного ты нашла в… этом кошмаре! Отсюда недалеко до комиссии по производственной этике…
Его слова вызвали у нее новый приступ хохота. Перед глазами Керри так и стояли перепуганные глаза Малуччи, когда она упомянула о «комиссии по производственной этике, которая с радостью похоронит его карьеру». Бедный мальчик! А как, наверное, он будет счастлив после того, как история об их с Романо приключениях выплывет на свет божий…
– Прости… – пробормотала она, честно пытаясь прекратить смеяться. – Давай посмотрим, что можно сделать…
Стянув с себя халат, она рассмотрела кофейное пятно и, все еще смеясь, посмотрела на Роберта.
– Ничего не выйдет. Если только…
Он с надеждой уставился на нее. Однако окончание фразы тот час отправило эту надежду на тот свет.
– … мы скажем, что у меня случился эпилептический припадок, и пока этот припадок продолжался…
– Остановись! Пожалуйста! С тем же успехом можно сказать, что произошло самовозгорание халата, и, чтобы потушить огонь, мне пришлось плеснуть на тебя кофе…
Они на секунду замерли, переваривая сказанное… и как по команде расхохотались.
– Дай сюда эту хреновину! – продолжая смеяться, Роберт забрал у нее из рук мокрый халат и запихнул его в шкаф, прикрыв папками с документами. – С одной проблемой покончено.
– Твоя секретарша видела, что я заходила сюда в халате!
– Знаешь, нам не из чего выбирать! Лучше уж никакого халата, чем пятно на заднице! Кстати, повернись спиной… – приказал он и провел рукой по ее одежде. – Брюки влажные… свитер тоже… но пятен не видно. Хвала небесам, тебе хватило мозгов одеться в темное…
– Теперь займемся тобой… – Керри сосредоточенно смотрела на воротничок его рубашки. – Снимай рубашку!
– Но…
– Что бы мы не сделали, все равно будет заметно! Сними рубашку и застегни халат на все пуговицы! Если… если ты будешь сидеть за столом… и никуда не выйдешь до конца дня, у нас есть шанс, что никто ничего не заметит. Ведь, уходя домой, ты наденешь пальто. Черт, а у нас все шансы, что никто ничего не узнает!
Несколько минут они лихорадочно приводили в порядок себя, стол и друг друга.
Загубленная помадой рубашка безжалостно подверглась новой экзекуции: использовав ее в роли тряпки, Роберт насухо протер ею стол, после чего вконец утратившая товарный вид рубашка скрылась от посторонних глаз в ящике его стола.
– Всё… получилось вполне пристойно! – наконец, произнесла Керри, и ее лицо осветилось счастливой улыбкой.
– Стоп! – Роберт выскочил из-за стола и, подбежав к ней, всунул ей в руки забытый у двери костыль. – Эта штука тебе еще пригодится…
– Можешь звать свою милую Лиззи… – аккуратно расправив воротник его халата, сказала Керри.
– Еще секунда… – легонько коснувшись губами ее губ, прошептал он. – Мы сработали как отличная команда. Ты заметила?
– Я заметила, – она кивнула и одарила его нежной улыбкой.
– Вечером едем ко мне, – вернувшись за стол, сказал Романо и вызвал секретаря. – Салли, пригласи доктора Кордей.
Керри набрала воздуха в грудь и, не дожидаясь, когда Элизабет войдет в кабинет, принялась призывать проклятия на его голову.
– … и если приемному отделению придется закрыться раз и навсегда, то вина падет исключительно на тебя, Роберт! У меня не хватает врачей! А если тебе не хватает денег и способностей, то не стоит ли задуматься о том, чтобы уступить свое место более подходящему для столь ответственного поста человеку?! – услышала Кордей слова Уивер, распахнув дверь кабинета Романо.
– Элизабет! Извини… – развернувшись на каблуках, Керри коротко кивнула Элизабет и пулей вылетела из кабинета.
Когда дверь за Уивер с грохотом захлопнулась, Элизабет вздрогнула и перевела на Романо удивленный взгляд.
– Что с ней случилось?
– Душевное расстройство, – ответил Роберт и со скорбной миной предложил Элизабет присесть. – Уже не знаю… может, за казенный счет отправить ее к хорошему психиатру? Так что ты хотела, Лиззи?
– Я приготовила отчет, как и обещала… меня смущают несколько цифр…
Мысленно прочитав благодарственную молитву своему ангелу хранителю, Романо сделал заинтересованное лицо и склонился над принесенными Элизабет документами.

Это пока только отрывки... вдруг вы меня сапогами затопчите